Фото - аванс.



08 февраля 2010 года.

Утро как утро. День как день. Проверка позиций в Сети Интернет. Индексация сайта Автопрокат. Регистрация в каталогах. Работа над дизайном сайта Алены. Расширяли, увеличивали макет.

Что еще? Документы для налоговой в Анжерку подготовлены. Деньги подсчитаны. Билеты проверены. Вечером у нас самолет в Кемерово.

В Домодедовский аэропорт нас везла Алёнина Маша.

Что еще? По салону самолета вначале полета стюардессы больше не носят «Коммерсант», а раздают «плохую» «Российскую газету» и какой-то дурацкий журнал с претензией на деловой. Усталость от перелёта, который еще не закончился. Плохая самолетная еда компании S7. Кашляющие соседи-пассажиры справа. Слева спит Алёна. Или спит. Или пытается уснуть. И то и другое чревато головной болью. Ибо взлёт, полет и посадка для человека это стресс. Лысый сосед спереди с музыкальными переливами громко храпит.

Что еще? Готовил отцу в подарок свои старые швейцарские часы «Тиссот», купил новый ремешок, почистил корпус часов, сменил ремешок, стал заводить и сломал. Отлетела «заводилка». Лучше совсем не дарить старых вещей. Зачем? Хорошо, что часы сломались перед тем, как их подарить. А то были бы дела, если бы публично подарил, отец бы стал их публично заводить и... бум! Сломалась бы дурацкая «заводилка» Умереть - не встать.

Что еще? В аэропорту купили млесновского чая. На всякий случай. Потом купили мне портмоне итальянское за 2000 рублей. Быстро купили. Я даже не успел сообразить - нужно оно мне или не очень.

Нужно. Ну нужно так нужно.

После чего зашли в другой бутик, где я увидел портмоне... И понял, что именно это портмоне, которое лежит за стеклом мне было нужно. Но, увы, уже поздно. Алёна попросила продавца показать это портмоне. Оно оказалось у меня в руках. Отличная коричневая германская кожа. С ума сойти. Вот оно - то что мне нужно.

Давай это купим тебе, а то портмоне подарим твоему отцу, - предложила Алёна. Хорошая идея, - согласился я и обратился к продавцу, - А сколько стоит? Пятнадцать тысяч, - ответила она.

Я отдал ей портмоне, посмотрел на Алёну и мы вышли из бутика.

Я пока не могу позволить себе такие дорогие покупки. Бизнес снова вначале пути, поэтому - нет. Я похожу пока с этим портмоне. Посмотри. Оно не намного хуже германского. Не намного ведь? Не намного. Ну вот и всё. Всё хорошо.

Время два часа ночи - сна ни в одном глазу. Жопа устала сидеть.

Время три часа ночи. Спать не могу. Включили свет, понесли воду - с газом и без газа. Я выпил два стакана воды без газа, Алёна пол стакана. Свет опять выключили. Соседи снова захрапели как сурки. Жопа устала сидеть. Не умею я спать в самолете. И Алёна не спит. Тоже мучается, тоже не умеет спать в пути.

Господи, еще больше часа пути. Ужас!

Утром прилетели. В самолете совсем не спали. В аэропорту нас встречали мама и брат.

По дороге домой - из Кемерова в Анжерку - говорили о многом. О работе, о финансовой ситуации, о кризисе в стране, о судьбе Кузбасса.

Аман Тулеев будет следующий за Ментимиром Шаймиевым, - предполагал я. Нет, батенька в силе. И при Ельцине, и при Путине служил. Он с центром не конфликтует, - не соглашался брат. А сейчас пришло его время. Вначале этого года его уберут. Сегодня не нужны сильные губернаторы. Сегодня не нужны лидеры, за которыми может пойти народ. В провинции сегодня нужны в доску свои люди, которые имеют страх, которые знают себе цену и знают, кто их поставил к кормушке. Нет, не верю я что-то... Батенька молодец. Его народ любит. Тем более.

11.02.2010

В Анжерке 4-й день. Устали. Устали от морозов, от провинциальности, от информационного вакуума. Звонили из Москвы по сайту «аренда авто». Видимо, откажут мне в технической поддержке, типа, я сам вставил кнопку статистики в тело сайта, не согласовав с ними, типа, нужно им писать письмо, в котором указывать суть просьбы и код кнопки. Идите вы нахер, ребята. Я так с Вами погружусь в бумажную конъюнктуру. Потом приходит СМС от Харцызова, говорит я ему не отправил количество знаков в романе «Голубая моя Москва» (он делает информационное обеспечение проекта).

Я перезваниваю ему (фиг с ним - с роумингом):

Разве я не отправил тебе письмо? Нет. Блин. Не помню. Приблизительно 8 авторских листов. Примерно 300 000 знаков в пробелами. Достаточно? Пока - да.

Что значит - пока? Ну да бог с ним. Прилечу из Сибири, сам подключусь к проекту.

Вечером звонит Олег, бортмеханик, с которым когда-то работали.

...

Достали уже.

Мы с Алёной устали в гостях у родителей. Устали от низкой температуры, устали от уличного холодного туалета с дыркой, устали от огромного количества жратвы, устали оттого, что мы постоянно находимся в центре внимания, устали от маминой навязчивой заботливости, устали от безделия. Устали.

Купили родителям большой плазменный телевизор в подарок. Племяннику гитару. Посетили зубной кабинет. Алёне вылечили два зуба - по приемлемой немосковской цене. Мои зубы оказались здоровыми. Предкариесное состояния на зубе мудрости сохраняется уже больше пяти лет. Это потому что я пью зеленый чай. Алёна тоже пьет чай, но, помимо этого, пользуется еще гормональными женскими штуками.

В общем, устали мы. В бане паримся каждый день. В снег прыгаю после каждой ходки в парную. На улице температура минус тридцать, а я в снег. Уже полтора года не бывал в хорошей деревянной бане.

Когда с братом ехали в зубной кабинет, ему на телефон позвонили. Один из друзей рассказал Юрке, что в Кузбасс, по дороге в Томск, заезжал Медведев со свитой. Что, мол, батеньке скоро хана, что Амана Гумировича попросили написать заявление по собственному желанию. Юрка расстроился и вспомнил о чем мы говорили в первый день.

Ты знал что ли что батеньку уберут? Нет. Это просто логика. Тулеев второй по силе и авторитету после Шаймиева. За ним люди пойдут, в случае протеста. Я бы на месте Путина убрал его. Так и получается, - пояснил я свою позицию. Да, - многозначительно сказал брат.

12.02.2010

Сегодня с утра, наевшись сибирских пельменей (вернее, их ел только я, Алёна стала уже отказываться от столь калорийной пищи), пошли гулять по Стекольному и 8-й горе. Сначала по частному сектору улице Глинки на Писарева. Мимоходом я показал Алёне дом, где с согласия местного МВД торговали ханкой. По сути сказать, менты и содержали эту нарко-точку. Так было несколько лет назад. Видимо, с тех пор ничего не изменилось. Нарков, конечно, по дороге уже не встретишь. Ну так, всему свое время. Все, поди, уже поумирали. Анжерке, надо сказать, опустела. Политика последнего президента СССР и первого президента РФ достигла своего логичного финала - Россия умирает. В Москве это не так ощущается, а тут в глубокой провинции видно невооруженным глазом. России, как Империи, приходит пизда, господа и дамы. И эта пизда накроет нас в ближайшее время. И недоделанные, но живые гении будут кричать - все умерли, а я остался. Ну и дурак, что остался. И живые тогда позавидуют мертвым. Нет, на самом деле я оптимист. Безусловный оптимист. Только мне нужно уехать, улететь, покинуть эту глубокую умирающую жопу, чтобы в сердце беснующейся от похоти и жира столице обрести прежний, весьма прозрачный оптимизм. А покинем мы ее 14. На самолете Кемерово-Москва.

Как мы прилетели в Сибирь морозы ни разу не отпустили. Плотно - минус 25, минус 30, а в первый день вообще минус 40. День из дня солнечно и морозно. Солнечно и морозно. Большое белое солнце низко-низко. Так низко, что кажется вот-вот заденет за крышу одноэтажного бревенчатого дома напротив. Заденет и подпалит этот малюсенький домишко. Но, нет. Солнце село за дом, но пожара не случилось, слава Богу.



Я читаю Хемингуэя «По ком звонит колокол», Алёна «Прощай, оружие». Мы умираем от скуки и информационного вакуума. Я сегодня не могу представить себе жизнь без Интернета. Мои родители, как прежде, даже еще больше, смотрят российские сериалы. Отец в будни включает телевизор в обед и выключает в одиннадцать ночи. Всё это время он переключается с одного канала на другой, когда начинается другой сериал. Он проводит у экрана почти половину своей жизни. Я нервничаю, говорю, ты бы хоть почитал. Зрение плохое - отвечает он мне.

А сейчас мы купили родителям плазменный телевизор, так вообще красота у них будет. Наверное, отец будет смотреть еще и утренние сериалы. Слава Богу, что у них всего четыре канала. А что будет когда проведут кабельное телевидение? Страшно себе представить. Там сериалов показывают кратно больше. Политика засирания мозгов работает. Насмотревшись мыла, пиплу совсем не хочется брать в руки оружие и протестовать. Пипл хавает. Таким пиплом легче управлять. В условиях конца Империи. Ведь никто не может поспорить с тем, что сейчас происходит неизбежный конец Империи. Ни Путин, ни Медведев, ни сионисты-масоны. Конец Империи - дело космическое и неизбежное. У Америки свой конец. У нас свой. И оба конца на подходе. Рожайте детей, нам нужны солдаты, проститутки и рабы - можно было бы услышать закадровый голос. Ан, нет. Поздно уже. Пизда, братцы. У вас нету двадцати лет, чтобы воспитать новое пушечное мясо. Грядет Эпоха Глобальной Пизды.

Нет, это я не каркаю, не пророчу. Это я просто озвучиваю ДУХ, витающий над Сибирью, из которой Москва высасывает соки. Неправда ли странно, - во многих городах за Уралом еще нет газа. Газ качают из Сибири, а тут дома отапливают углем. Каждый день родители закладывают в печь по два ведра угля. Сначала для растопки дровишек, потом уголька. А газовая труба проложена в трех километрах от города. Голубой поток бежит мимо. Для белых людей.

Тут в Сибири зима длится более, чем шесть месяцев. Такова российская справедливость. Моих русских предков уже когда отправили в Сибирь умирать, одного деда раскулачив в Кировской области, вторую, за потерянные пол мешка ржи, выебли в голодном 46-м, потом погрозили пальцем, мол, не воруй и «по доброте душевной» не стали заводить дела. Брюхатая бабка дернула из Подмосковья с глаз долой подальше, в Сибирь. Собственно, поэтому я и не могу претендовать на «чистую русскую кровь». Кто был тот проверяющий насильник чекист? Татарин, немец или еврей? Бог его знает. Единственное, что я могу сказать, этот ебарь-чекист передал моему отцу хорошие гены - большие способности и таланты, высокий лоб. Отец в юности и после был кратно умнее и сообразительнее своих узколобых братьев. Однако, помимо прочего, ему, видимо, был передан и хронический алкоголизм, которым, к счастью, не страдали узколобые братья.

Бедная моя страна! Страна, где произошли две сионистские революции, которые погребли под собой миллионы жизней. Миллионы способных, миллионы достойнейших, миллионы лучших.

Опять гуляли с Алёной, теперь по улице Соревнования. Дышали свежим воздухом. Мороз чуть-чуть спал до минус 25. Депрессия меня не оставляет.

13.02.2010

Мороз на улице спал до минус 25.

Сегодня баня была супер! Температура в парилке доходила до 100 градусов. Выбегал из парной и бросался в сугроб, утопал с головы до ног в снегу. Алёна тоже осыпалась снегом. Снег был спасением из горяченной ситуации. Снег. Как будто иголками по коже, как будто ток по телу. В момент соприкосновения со снегом весь Мир сжимается в пипетку, в точку. Шамбала. Снег после бани - как Её Величество Смерть, когда стирается грань между блаженством и болью. Снег после бани - как соприкосновение с Космосом. С Богом. Бог находится за границами блаженства, боли и страха. В горячей бане, где от жара умирают бактерии начинается Бог.

Папа пришел сегодня из бани и рассказал, как он забил для нас петуха. Он ощипывал птицу, дергал перо и приговаривал:

Ты в Москву полетишь, давай путем. Чтоб чисто.

Помимо петуха нам с собой в Москву дали еще двух кроликов... Ну, в смысле, мясо двух кроликов, белое, диетическое, вкусное.

Мы с Алёной рады, что улетаем завтра. Депрессия миновала нас. Мы понимаем, что наконец-то информационная изоляция и высококалорийная диета скоро закончатся. Мы прилетим к себе домой, в Москву. В Москву, в Москву. К Арбату. Туда, где мало Бога и много возможностей.



Русский путешественник,

Сергей Решетников