Не попадая в такт с секундной стрелкой на его больших
наручных часах, оно неровно билось. Сжималось и разжималось. Сокращалось и
набухало.
Он держал свое большое окровавленное сердце на ладони. Кровь
медленно капала на вспаханную взрывами чёрную землю.
Человеческое сердце на самом деле не имеет никакого
отношения ни к душе, ни к любви, ни к какому-нибудь другому чувству. Думал он. Это
просто кусок жесткого, трепетного мяса. Мышечная ткань. Бездушная плоть. Безумная
боль. Ни дух, ни суть, ни Бог.
Минута сменяла другую. Целая вечность. Принято думать, что, перед
глазами умирающего пробегает прожитая жизнь. Кадр за кадром. Рваным монтажом. Самые
важные значимые эпизоды. Но перед его глазами сейчас ничего не бежало. Он не
переживал. Он всегда умел держать себя в руках, был нелюдимым, молчаливым и особо
ни за что не переживал. По крайней мере, так казалось окружающим. Его считали
холодным, угрюмым, равнодушным.
- Джон, ты у меня такой жестокосердный, – сказала однажды
мама, когда показывала трехмерные фотографии своего нового бойфренда, продюсера
Саши.
От фотографий с милым, обаятельным, всегда улыбающимся Сашей,
Джон отвлекся и стал наблюдать, как комар-долгоножка тупо бьется о стекло окна,
пытаясь выбраться на волю, вылететь на воздух. Видимо, комар видел солнце, деревья,
кусты, листья, но до его комариного сознания не доходило, что он бьется о
стекло. Он, глупый, никак не мог догадаться подняться чуть-чуть повыше, где открыта
форточка. Так же многие люди – в поисках счастья и благополучия долбятся не
туда, куда нужно. Долбятся, покуда не теряют силы и не умирают по эту сторону
стекла. После чего их дети начинают такую же жизнь: видят солнце, кусты, деревья, листья, видят
свободу и долбятся о стекло, не предполагая, что там – чуть выше – наверху
открыта форточка. Это парадоксально, но далеко не всем дано додуматься, что есть
форточка.
- Почему ты не купишь москитную сетку? – спросила мама.
- Может, жизнь бесполезна, мам? – не слушая ее, спросил он.
Мама помрачнела:
- Почему, Джон?
Не дождалась ответа, вздохнула и добавила:
- Глупый мальчишка!
Мальчишке было под сорок.
Солдат Джон Хулиган (ударение на первый слог). 2034-ого
года рождения. Майор армии Новой Русской Колумбии (НРК). Код – 85
57 915 178 АБ. Кровь – АВ(IV-K7). Кличка – ЧЕЛОВЕК-ПРУЖИНА. Человек –
машина, солдат – монстр. Раненный зверь.
Кровь была повсюду. Он впервые держал свое буро-красное сердце
в ладони. Ему было нестерпимо больно и безумно любопытно. Он впервые получил в
грудь разрывную пулю, выпущенную из крупнокалиберной лазерной винтовки системы
«RD». От левой ключицы
до солнечного сплетения его мощная грудная клетка была вскрыта, как консервная
банка, растерзана взрывом пули. Куски кровавой плоти и желто-белые ребра
торчали по всему периметру огромной рваной раны. Под ребрами и кожей двигалось,
дышало паутиной вен розовое легкое. Джон сумел пережать важные артерии. Его
мозг продолжал работать безупречно. Голова оставалась, как никогда, светлой.
Тело двигалось. Только дышать было очень тяжело и невыносимо больно. При каждом
последующем выдохе из его гортани вырывался хрип и свист, а изо рта лилась
кровь. В руке у него лежало сердце. И продолжало биться.
А он думал о любви. Думал о любимой женщине с видеокамерой, которой
так и не сумел признаться в своих
чувствах,так и не смог предложить секс. Почему? Как глупо! Она ведь, наверное,
хотела. А вдруг – нет?
- Джон,предложи ей секс, - советовал ему Гаврила, рыжий
капитан спецназа, сосед по гаражу, ветеран двух войн, обладатель двух рядов
титановых рёбер.
Гаврила с прищуром улыбался своими белыми вставными зубами и
тыкал указательным пальцем правой руки внутрь кольца, собранного из большого и
указательного пальца левой руки. Зоновский жест. Что означало, мол, трахни её.
- И чики-паба! – заканчивал Гаврила.
Джон отрицательно качал головой. НЕТ. Советовать всегда
легко.
- Любуешься, Джон?
Джона держал на прицеле Иван Бастон. Террорист №2. Кровь – В(III
- 5&L). Кличка КРЕОЛ, а еще его звали в народе ИВАН-ДУРАК. Человек-кисть. Иван
– был первым добровольным мутантом. На его спине генетики вырастили огромную,
два с половиной метра, человеческую кисть руки. Один гигантский палец этой
кисти был кратно толще и мощнее самой накаченной человеческой руки. Именно он,
Иван Бастон, известный на всю планету бандит и террорист, украл из клиники
Новой Земли лазерные аппараты и двух профессоров-хирургов, специалистов по
генетической модификации организма человека. Именно Иван-Дурак создал громадную
армию тупых убийц с генетически модифицированными телами.
Ладонники (так звали их в простонародье) носили на своих
спинах гигантские руки с гигантскими пальцами. С этими горами мышц и костей легко преодолевать
огромные расстояния, по паучьи ползать, прыгать. Ими можно закрываться и
прятаться как за панцирем. Они нужны, что бы воевать, бить, крушить, топтать, убивать.
- Пять гигантских пальцев за спиной – это больше, чем
голова, - говорил Иван своим новоиспеченным солдатам.
Единственным недостатком этих модифицированных бойцов была
постепенная деградация мозга. Отупение. За полтора года их мозг атрофировался до
дебилизма. Солдаты глупели на глазах. Если им не посчастливилось быть убитыми
на поле сражения, они превращались в слабоумных, полных идиотов. Тогда Иван их
убирал, называя это утилизацией. Он загонял отупевших солдат в казарму,
закрывал на замок герметические двери из высокопрочного пластика, по
православному обычаю крестился и нажимал кпоку. По трубам в казарму проникали
химические реагенты, которые уничтожали кислород. Потом роботы-могильщики
складывали тела солдат в межпланетный батискаф и отправляли в открытый космос,
подальше, куда не ступала еще нога человека. В чёрные дыры. А на смену
умалишенным солдатам, Генерал Бастон создавал новую армию ладонников, которые могли
воевать целых полтора года, пока не отупеют.
- За полтора года службы у меня вы получите столько, сколько
не заработаете ни в одной армии мира за десять лет, - кричал командным голосом
Иван.
И называл сумму. В строю слышался гул одобрения. Ему верили.
В самом начале войны на спине Ивана еще не было ладони. Он
знал, если позволить генетикам создать ладонь, его постигнет участь других солдат:
через восемнадцать месяцев он тоже станет дебилом. И только когда ученые создали
лекарство, задерживающее развитие слабоумия у модифицированных солдат, Иван решился
на операцию.
Он проснулся после недельного наркоза и первым делом начал вспоминать
таблицу умножения.
- …девятью девять – восемьдесят один. Всё. Будем верить, что
я не отупею. Иначе я вас просто убью, - сказал Иван своим профессорам.
Поднялся с кровати, встал перед зеркалом, взглянул на себя,
расправил из-за спины огромные пальцы, улыбнулся и завопил от счастья
нечеловеческим голосом:
- Я король Мира! Я – Бог! Я Бо-о-ог!!!
И ладонники молились на него и шли за ним на смерть. Шли,
потому что верили ему. Шли потому, что полгода назад их семьи получили хороший аванс.
- Деньги – это важно. Деньги – это круто, - говорил один
ладонник другому.
Ладонники – это самое лучшее, самое надежное пушечное мясо
относительно небольшого срока годности. Превращаясь в ладонника, человек сразу
же получал вознаграждение. На счет в межгалактическом банке перечислялся аванс
за полгода службы вперед, на что родные могли жить припеваючи, как минимум, лет
пять. Эти деньги можно было вложить в бизнес, в недвижимость, потратить куда
угодно. Иван не обманывал ладонников… сначала. Они получали аванс вовремя, сполна.
И ждали гонорар полтора года. Только его к этому времени выдавать было некому.
Иван утилизировал своих «солдатиков-идиотиков». Утилизировал,
посылал родным письма с соболезнованиями, и вербовал новых бойцов. Вернее,
вербовку он начинал за полгода до «демобилизации» глупеющих ветеранов.
Приходило молодое пополнение, он их оперировал, ставил в строй, утилизировал,
опять вербовал, ставил в строй, опять утилизировал. На земле полно людей,
которым нужны деньги. Иван признавал одну единственную власть – власть денег. Человек ради денег готов идти на многое. Даже
стать ладонником.
Подобный генетически измененный солдат с кистью руки на
спине стоил двух-трех десятков простых бойцов, пяти роботов и теоретически мог
справиться даже с Джоном Хулиганом, Человеком-пружиной. Но только теоретически.
Практически Джону Хулигану в этом кровавом бою удалось
уничтожить всю армию Ивана Бастона – 126 модифицированных бойцов. Джон прыгал, рвал,
метал, резал их огромные пальцы десятками. Нескольким ладонникам удалось спастись
бегством. Оставшись один на один с противником, Иван после трехчасовой
перестрелки сумел ранить Джона в грудную
клетку, из крупнокалиберной лазерной винтовки «RD».
Он был в шаге от победы. Заклятый враг Хулигана, террорист
№2, Генерал Бастон, он же КРЕОЛ, он же ИВАН ДУРАК, он же Муса ибн Бастон.
- Говорят, мечты сбываются, - хитро улыбнулся Иван, передернув
затвор «RD».
Джон молчал.
- Как сердце? Болит? – присел Иван на большой кусок
покореженного металла, торчащий из-под земли.
В небе застыли перистые облака. По этим бело-голубым линиям,
отделяясь от земли, скользили клубы разноцветного дыма. Черный, белый, бурый.
Официально бой закончился полчаса назад. Дымящееся пространство осваивали
роботы-могильщики, роботы-санитары, роботы-электромагниты, следом шли роботы-чистильщики.
Роботы-могильщики выглядели, как летающие красные шкафы-купе. Один из них подбирался
к месту, где друг напротив друга стояли Джон и Иван. Иван услышал, как тот
шелестит неподалеку.
Иван крикнул:
- Не надо сюда!
Робот продолжал движение.
- Не надо!!! Говорю! Рано!
Робот затих. Но потом снова зашелестел металлическими
гусеницами. Иван искривился в лице, смачно плюнул на землю, вскочил на ноги,
рванул к роботу, выстрелил в него из лазерного гранатомета. Робот крякнул
задвижкой, скрипнул шарниром, повалился на бок и потух, пустив черный дым,
который тут же сменился серым.
Иван снова повернулся к Джону с кривой улыбкой:
- Сердце, спрашиваю, не ноет? Не покалывает? Ох, уж эти пули
разрывные! Ну и куда ты теперь с этим куском плоти?
Джон молчал. Надо сказать, что Хулиган не очень-то любил
говорить и в мирное время. А сейчас перед ним стоял противник, который семь
минут назад пробил из винтовки ему грудь.
- Слушай, а у тебя большое сердце, - показал Иван пальцем. -
По-моему оно стало биться медленнее. Ты не замечаешь?
Иван почесал рукой большой палец модифицированной кисти, зевнул
и добавил:
- Джон, я, кстати, твою мокрощелку два часа назад… у…
(зевнул еще раз) …убил.
Джон с ненавистью посмотрел на Ивана. Переложил сердце из
правой руки в левую. Зажмурился, оттолкнулся
от земли что было сил и прыгнул в небо. Километров на пять.
Как в старые добрые времена Человек-пружина полетел к
облакам, в свою стихию.
Иван Бостон вздрогнул от неожиданности, испугался:
- Ты куда, сука!?
Упер приклад винтовки в плечо, быстро прицелился и стал стрелять
по улетающему Джону Хулигану.
Б-дышь! Б-дышь! -
звучали выстрелы один за другим.
- Стой, тварь! Стой!!!
ЧЕЛОВЕК-ПРУЖИНА – НАСТОЯЩИЙ
СОЛДАТ.
У него внутри была пружина. Любимые женщины называли это
стержнем. Но он знал абсолютно точно, что это пружина. Настоящая, упругая,
витая пружина, которую ему вмонтировал в спину профессор Лоопарт во время третьей
мировой войны в мае 2052-го года.
Вилли Робертович Лоопарт, профессор медицинской академии
Острова Октябрьской революции, главный врач отделения титановой хирургии. Седой,
сильный и мудрый, как гора Кафзех, с встроенным вместо правого глаза объективом,
позволяющим производить рентгеноструктурный, рентгеноспектральный анализ, определять
группу крови и читать генетический код. Еврей, чудом оставшийся в живых, во
время арабо-израильского конфликта 2048-го года,. Он с женой и детьми, за семь
минут до взрыва уничтожившего половину Хайфы, успел сесть в электрический
лайнер и улететь на Камчатку. В Новую китайскую Америку, перспективную,
динамично развивающуюся страну, которую пока не коснулась война.
Профессора Лоопарта пригласили возглавить медицинскую
академию в город Ключи. Но жена в Ключах пребывала в подавленном настроении. После
очередного приступа депрессии ее поместили в клинику. Профессор обнаружил ее
дневник, в котором прочитал: «Когда я попадаю в компанию, где нет китайских лиц, начинаю понимать, как мало, в сущности,
человеку для радости нужно». Написано это было дрожащей рукой на иврите, потом
продублировано на русском и английском.
После этого они перебрались в Новую русскую Колумбию – НРК. Поселились
сначала в мегаполисе Романове-на-Мурмане. Потом профессора пригласили
возглавить отделение титановой хирургии на Острове Октябрьской революции.
На Острове было удивительно тихо. Ласточки кружили за окном.
В саду поспевали персики и вишни. Прохожие
приветливо улыбались. На улицах не
коптили старые автомобили с бензиновыми двигателями. Надоедливые китайцы не
навязывались почистить обувь. А надувные бесхозные роботы-«подорожники» с холодными
лицами японских и европейских красавиц не предлагали чашку зеленого чая и секс «с
самой лучшей смазкой, всего за полтора рубля».
- Всего полтора рубля! Коитус. Два рубля минет с массажем
предстательной железы. И в качестве бонуса – анальный секс, - говорил
подержанный робот с лицом Шер.
Вода в Карском море на протяжении четырех летних месяцев
прогревалась до 20 градусов и выше. У моря можно было часами лежать на горячих
от яркого северного солнца камнях: лечить почки, геморрой, нервы; пить мумиё,
только что вытекший из расщелины скалы, смотреть вечерами как тонет в синем
море красное солнце и читать Ибн Сину.
Профессор вошел в больничную палату. В больших волосатых
руках он держал массивную пружину, согнутую спиралью серебристо-белую нить с
синеватым отливом из сплава нейзильбера с титаном. Лоопард возвышался над
кроватью, на которой лежало длинное, костлявое тело Джона Хулигана. Юноши
больного врожденным целанизафритом, 18 лет прикованного к кровати.
- Как себя чувствуешь, Джон?
- Нормально, как камень, - с улыбкой ответил Джон.
За окном щебетали воронки. Весеннее солнце пропекало соскучившуюся
по теплу землю. В настежь открытое окно доносился запах свежескошенной травы.
Лоопарт показал пружину и сказал:
- Ты, сынок, будешь первым. Это как в космос полететь в
первый раз.
Он немного задумался, приподнял брови домиком и продолжил:
- Но ты имеешь право отказаться.
- Я согласен, - с готовностью сказал Джон.
- Ну что ж. Хорошо.
Профессор коснулся руки Джона, широко улыбнулся и сказал:
- Послезавтра операция.
Послезавтра? Ужас! Джон волновался, - не мог уснуть. Белая
луна заглядывала в окно, освещая его бледное скуластое лицо. Он лежал, слушал
песни сверчков. Потом взялся считать воображаемых баранов в надежде уснуть. Но
понял, что бесполезно и стал мечтать.
Он представлял, как обрадуется мама, когда увидит своего
сына на ногах.
На протяжении долгих лет не поднимаясь с кровати, Джон
Хулиган взрослел, рос, получал образование. Всё лежа. Неподвижный. На его
больших широких костях практически не было мышечной массы.
